Уже не больно, усталость и изнеможение во всем теле отодвинули болевой порок куда-то за грань понимания. Раны на теле хоть и кровоточат, но уже не болят пекущей и острой болью, а просто ноют. Солоноватый привкус крови во рту опротивел, кровь запекшаяся на потрескавшихся губах болезненно стягивает их, сильно хочется пить. Левая нога отнялась полностью, он не может ей пошевелить и кроме легкого покалывания в пальцах он никак не ощущает ее присутствия. Повязка присохла к глазам...Повязка присохла к глазам, кровь и слезы смешались и превратили эти тряпичные оковы в твердый пояс стягивающий голову. Он подвешен на крюк, прикрепленный к закованным в наручники рукам. Они врезались в тело, и каждый вздох, каждое движение вызывает всплеск боли от глубоких ран на запястьях. Временами он проваливается в глухое забытье, в эти мгновения он выключается и не чувствует, не думает и не слышит совершенно ничего. Нервная система не выдерживает, усталость и слабость затягивают его в спасительную тишину. Но чаще всего - он в сознании, ему вкололи препарат, не позволяющий ему потерять сознание и выключиться окончательно. Когда после мгновений в пустоте он приходит в себя, боль накатывает с новой силой, но спустя несколько минут, снова переходит в ноющее надоедливое чувство, он привык к ней. Но сейчас он просто хочет умереть. Беспомощность, усталость, боль, старание, агония, запах и вкус крови – все надоело, нет сил больше сопротивляться, он сломлен и разбит морально. Нет стремления сохранить свою жизнь, сохранить ее любой ценой. Надежда что все это прекратиться и боль уйдет – умерла уже давно, просто хочется, чтоб это все прекратилось, прекратилось как угодно, пусть его мучения прервет смерть, но они должны закончиться.
Его зовут Артем и ему 15 лет. Внешне обычный парень, 176 ростом и чуть больше 60 кг весом. Красивое, с юношеской подтянутостью тело, миловидное лицо без ярких черт, темные короткие волосы и темные, почти черные глаза. Для всех окружающих он ничем не отличался от своих сверстников, обычный веселый и активный подросток, прожигающий свою бурную молодость как это нынче модно. Особым его делал ум, не по годам мудрый и рассудительный, он всегда взвешивал все за и против и принимал рационально обдуманные и логически верные решения. В дополнение он обладал хорошими ораторскими способностями, без особых проблем словами доказывал и отстаивал свою точку зрения, и все конфликты с его участием всегда решались без применения физического насилия. Он был лидером, заводилой и сильным по духу человеком. Друзья тянулись к нему и стремились подражать и соответствовать планке, которую он сам себе поставил. В Киеве Артем жил всего лишь год, откуда и почему он переехал никто не знал, и узнать этого не удавалось. Он тщательно избегал разговоров о своем прошлом и на отрез отказывался рассказывать о родине и о причинах вынудивших его переехать, хоть это придавало ему налета загадочности и еще больше возвышало в глазах окружающих знакомых и друзей, но и оставляло множество спорных вопросов, которые мучили его окружение. Ему было что скрывать, и это что-то, могло оттолкнуть всех людей, его окружавших.
Неделю назад он, с своими друзьями беззаботно гулял по Киеву, не думая и не подозревая, что с ним может произойти что-то плохое. Компанией в 5 человек, они долго исследовали набережную и граффити украшавшие ее на протяжении нескольких километров. Припекало летнее солнце, и они пошли на заброшенный пляж, где голышом искупались и позагорали. Начало вечереть, собрались и пеше выдвинулись в сторону центра. Когда они сделали первый шаг на Хрещатик - уже потемнело, стало прохладнее, и дневной зной полностью прошел. В руках у каждого по бутылке пива, они молоды, энергичны, веселы и полны жизни. После активного и интересного дня, медленно прогуливаясь вдоль витрин в центре, они рассматривали и обсуждали прохожих, рассуждая чем они займутся завтра и куда и с кем поехать отдыхать на море. Все было как обычно хорошо, привычно хорошо, да и по другому не могло быть. Девизом их пятерки было: «Лето, плавки, рок-н-ролл», и они старались отдыхать по максимуму каждый день, соответствуя идее провести лето как можно ярче. Время шло, был 2 час ночи, когда они завернули на какую-то ранее не знакомую улицу, и начали подниматься вверх. Вокруг пусто, на улицах было ни души - ночной Киев заснул, и стал тихим спокойным мегаполисом, по крайней мере такое впечатление было у этой пятерки. Пиво решило, что ему пора, и Артем попросив друзей не ждать его, отправил в кусты по нужде. По пути он заметил припаркованный на обочине небольшой микроавтобус, в кабине которого явно кто-то сидел, но сидел в полной темноте и беззвучно. Только свет от фонаря стоявшего в паре метров от автомобиля позволил заметить человека находящегося в автомобиле. «Ну сидит, и что… мне стесняться нечего» - подумал Артем, повернувшись к человеку в автомобиле спиной, встал лицом к ближайшим кустам. Задумавшись о том, что не следует пить столько пива он не почувствовал и не заметил как за спиной что-то движется. Закончив, он повернулся, напротив него в метре стоял темный силуэт. Было видно только блестящие от света луны глаза, он хищным звериным взглядом смотрел на парня, как на жертву. По спине Артема пробежали мурашки, он спросил: «Извините, вы что-то хотели?». Секунды тянулись как часы, в ответ была только тишина, которую нарушал только пульсирующий звук от биения сердца Артема. Обстановка накалялась, без движения и в тишине 5 минут – были испытанием, когда нервы не выдержали и страх пересилил чувство собственного сохранения, Артем двинулся мимо незнакомца прочь. Тот в свою очередь даже не шелохнулся, и только когда они сровнялись, молниеносным движением он схватил парня и закрыв ему ладонью рот, что-то вколол ему в шею. Секундный порыв сбежать и всплеск адреналина прервала темнота в которую провалился Артем.
В следующий раз, он открыл глаза уже связанный, лежа на кровати в каком-то темном подвальном помещении. Пахло сыростью и плесенью, кровать стояла ровно в центре и над ней тускло светила одна единственная лампочка. Стен не было видно, комната казалась безграничной и уходящей в темноту. Во рту был кляп, а руки и ноги были закованы в наручники с общей короткой цепью, проведенной за спиной. Попытавшись высвободиться он осознал, что абсолютно бессилен, во-первых - действие снотворного, которое ему вкололи не прошло до конца, и ему с трудом удается контролировать свои движения, а во вторых его связали весьма мастерски и даже при сильном его желании, максимум, что было сейчас в его силах – скатиться с кровати. Полежав несколько минут и прислушавшись он практически ничего не услышал, в помещении была абсолютная тишина. Единственные две вещи, нарушавшие это беззвучное пространство, были звук биения его сердца, и далекий звук капель падающих в металлическую раковину. Сделав над собой усилие и предприняв пару попыток приподняться и сесть, он порезал руки об наручники, туго сжимавшие его запястья, и рухнул на кровать. Ему было страшно, он не знал кто, почему и зачем его притащил в это место. Что стало с его друзьями, и как долго его тут держат. Рой мыслей и опасений ударили водопадом в его голову, усилив чувство незащищенности осознание безвыходности сложившейся с ним ситуации.
Предоставленный сам себе и своим мыслям, Артем размышлял о своей дальнейшей судьбе. Тем временем на другом конце комнаты беззвучно открылась дверь и из нее в помещение вошел некто. Он медленно, не издавая звуков двигался вокруг кровати, оставаясь за линией света и стараясь не раскрыть собственного присутствия в комнате. Наблюдая и рассматривая свою жертву, он любовался уловом и предвкушал будущее веселье. Насладившись вдоволь созерцанием беспомощного связанного парня, он вышел на свет прямо перед ним. Артем дернулся, это было неожиданно и в виду сложившейся ситуации вдвойне страшно. Глаза и нос гостя закрывала маска, открытыми взору были только рот и подбородок, одет он был в черную футболку и обычные спортивные штаны. Огромный: метра 2 от пола и метровой ширины в плечах, с нездорово большими руками и кривой ухмылкой на губах - выглядел устрашающе. Артем попытался закричать, но благодаря тугой повязке на рту ничего кроме сдавленного мычания у него не получилось. Незнакомец стоял, и смотрел на то как Артем пытается кричать, брыкается в попытках освободиться от сковывающих его наручников, страдает от пугающей неизвестности… Его улыбка становилась все шире и шире, а нездоровый огонь в глазах разгорался с пугающей силой. Не в силах себя больше контролировать и сдерживать, он подошел к кровати, и запрыгнул на нее так, что Артем оказался у зажатый у него между ног. Ужас и отчаяние читалось в глазах у парня, он смотрел, как этот исполин стягивает с себя футболку, обнажая перекачанное тело, расстегивает и снимает с себя штаны. Когда гость остался в одних трусах, он принялся раздевать Артема, достав откуда-то из за пояса нож, он разрезал на нем майку и разорвав ее вдоль, обнажил тело юноши. Он весь трясся от смеси страха за свою жизнь и омерзения от осознания зачем все таки его похитили… Проведя рукой по телу, гость довольно улыбнулся, и пробубнел: «Мягкая…». Затем сдвинулся вниз, по телу парня. Артем с ужасом почувствовал как он пытается стянуть с его шорты, сопя и брызжа слюной, он тянул их вниз, потом понял, что ему мешает ремень и разрезал его. Следующим движением он оставил парня лишь в одних плавках. Довольный проделанной работой, он встал с кровати полюбоваться юношеской ногой красотой, в глазах читалось извращенное безумие. Артем сжался от страха, он уже знал к чему это все идет, ему стало мерзко от одной мысли, что с ним может сделать эта детина. Выход был, но парень зарекся никогда не прибегать к этому, это было причиной, по которой он покинул свой родной город и так старался скрыть свое происхождение. Выбора не было, он не мог самостоятельно решить ситуацию, становившуюся с каждой минутой все опаснее и опаснее. Артем собрался с силами, сконцентрировав свою решимость в одной точке разрешил злости проникнуть в его разум. Мысленно сняв все блоки и запреты, он выпустил наружу своего зверя, зверя которым он не гордился, которого он боялся и старался не выпускать больше никогда.
Незнакомец решил, что парень сдался и поэтому лег на кровать больше не пытаясь защититься в своем невидимом коконе, больше не сворачиваясь в клубок Артем лежал и смотрел пустыми глазами в потолок. Разочарованно но с не меньшим интересом и жаждой, он сел рядом с парнем, и начал водить рукой по его телу, вверх вниз, вверх вниз… Возбуждение и похоть брали над ним верх, он не мог больше сдерживать себя. Резко развернув парня к себе спиной, он попытался стянуть с его плавки… Но был очень озадачен, получив удар в лицо. Парень так выкрутился, что наручники сковывавшие его по максимуму не помешали нанести сильный удар в лицо своему обидчику. Упав с кровати и перекатившись пару раз он сел, и потеряв дар речи от удивления и испуга сковавшего его, молча наблюдал, как до этого слабый и беззащитный с виду парень, рвет цепи связывающие наручники на руках, затем проделывает это же с цепями на ногах. Тишину нарушало хихиканье, нервно и безумно смеялся Артем. Или то, что обычно остается от сознания Артема, когда он открывается безумию и злобе, запечатанной внутри. Повернувшись лицом в сторону насильника, он ухмыльнулся, и тихо прошептал «Моя очередь…».
Последнее, что почувствовал похититель, как его тело подкидывает вверх от удара в живот, а упав на землю он вырубился. Он очнулся уже подвешенный за руки к потолку, закованный в наручники, полностью голый, лишь с одной повязкой на глазах. Он дернулся в попытке освободиться и боль в запястьях заставила попытаться закричать, но он не смог… У него не было языка. «Мы видим ты очнулся, это хорошо… мы боялись, что ты умрешь раньше времени. У тебя тут не слабый набор инструментов для пыток, и всяческих игрушек – очень занятно. Мне это нравиться, я тоже люблю играться с людьми. Давно меня так не злили, думаю Артем вернется не раньше чем через пару недель, так что у нас много времени на развлечения…» Похититель почувствовал как ему в руку вонзился нож, и снова попытался закричать, но лишь кряхтение и булькающий звук от собственной крови вырвалось у него из горла.
Охотник и жертва поменялись местами, у них впереди много веселья и радости.
К чему бы это я...
Уже не больно, усталость и изнеможение во всем теле отодвинули болевой порок куда-то за грань понимания. Раны на теле хоть и кровоточат, но уже не болят пекущей и острой болью, а просто ноют. Солоноватый привкус крови во рту опротивел, кровь запекшаяся на потрескавшихся губах болезненно стягивает их, сильно хочется пить. Левая нога отнялась полностью, он не может ей пошевелить и кроме легкого покалывания в пальцах он никак не ощущает ее присутствия. Повязка присохла к глазам...